31 января 2016

Интервью Кирсана Илюмжинова. Часть 1

Уже более двадцати лет президентом Международной шахматной федерации (ФИДЕ) является Кирсан Илюмжинов. В интервью газете «Спорт-экспресс» он вспомнил самые яркие моменты своего пути.


За 20 лет Кирсан Николаевич сделал многое: объединил расколовшийся, казалось, навсегда шахматный мир, победил в политической дуэли двух великих чемпионов мира Карпова и Каспарова, заставил Фишера плакать, а Спасского – заново жить. Только ему Смыслов поведал тайну о своей встрече с инопланетянами, с которыми сам Илюмжинов тоже побеседовал как-то ночью...

ФИДЕ

– Что для вас сегодня Международная шахматная организация?
– Это жизнь, это непередаваемая любовь к шахматам, это гордость за то, что я сделал. У меня нет сейчас времени спать, да и никогда не было. Я живу в самолете. А все почему? Я сам себе говорю, мол, Кирсан, ты двадцать лет назад взялся, ты обещал сделать шахматы спортом номер один? Так делай! Что было в 1995 году? Разруха! Шахматы были популярны в странах бывшего СССР, однако с развалом Союза интерес угасал. Пара стран Европы, немного США, Куба, Филиппины... Всё! Больше они в мире мало кого интересовали. Сейчас я прилетаю в Мексику. Убеждаю президента, что за нами будущее. Мы договариваемся об уроках шахмат в паре школ. Проходит год – в Мексике наш вид спорта в системе обязательных спортивных дисциплин во всех двухстах тысячах учебных заведений! И такую работу я веду в каждой стране.
– А как убедить ребят играть в скучные фигурки?
– Дети в эпоху красочных компьютерных игр при правильном подходе все равно предпочитают двигать коней и слонов, а не «героя» в «Доте». И за эти двадцать лет мне не стыдно. Стыдно лишь за одно. За то, что я мог сделать еще больше. Но, к сожалению, иногда спать тоже приходится. Вот если бы можно было и эти часы пустить на развитие шахмат, то я бы добился большего. Шахматный мир доверяет мне, иначе я бы не победил сначала Карпова, а потом Каспарова – двух величайших чемпионов в истории. Народ выбрал меня, и я готов еще двадцать лет пахать на благо шахмат.
– А о себе немного подумать? Себя-то любить надо.
– Я люблю свое дело, и для него мне не жалко ни здоровья, ни потраченных личных миллионов. В гроб я не собираюсь брать «роллс ройс» или «ролекс». Мне важно оставить после себя имя. Сейчас шахматные правила на планете знают более 600 миллионов человек, задача ФИДЕ – довести эту цифру до миллиарда.

ФИШЕР

– Самая запоминающаяся встреча в вашей жизни?
– Для меня, наверное, величайшим и самым загадочным человеком в истории шахмат является одиннадцатый чемпион мира американец Роберт Джеймс Фишер. Думаю, без него шахматы были бы совсем другими. Много раз рассказывал историю о встрече с ним и сейчас поражаюсь, как же мне тогда хватило мозгов эту встречу устроить. Вот она перед глазами…
Обиженный на весь мир Бобби требует от России гонорара – за то, что в СССР в журнале «Физкультура и спорт» напечатали его книгу «60 памятных партий». Он хотел получить свои авторские деньги. Не буду рассказывать, как мне пришла эта идея, но я решил отдать долги из своих личных средств, выделив на это 100 тысяч долларов. На самом деле, я был готов заплатить в сто крат больше. Увидеть вживую Бобби – это же встреча с божеством!
– Он не просил перевести деньги просто на счет?
– Банкам он не верил, везде видел обман, и я полетел к нему в Будапешт с пакетом наличных денег. Встретились в квартире известного гроссмейстера Андрэ Лилиенталя. Тысячу раз я рассказывал, как вез Фишеру черную икру, наш хлеб и «Столичную». Тысяча раз эта сцена перед глазами. Сидит Фишер, поглощает икру прямо с ножа, поднимает рюмку, потом хватает тот же масленый нож и режет им банковский пакет. А там десять пачек по десять тысяч долларов. Бобби, как в кино, вскрывает пачки и начинает дотошно пересчитывать, складывая купюры прямо на стол. Хотя везде банковские печати, подписи. У меня глаза на лоб вылезли, стало как-то неловко за чемпиона.
– Он пересчитал все сто тысяч?!
– Когда Бобби отсчитал где-то половину (я думал, что он это будет делать до утра), Андрэ Арнольдович и его супруга Ольга Александровна все же заставили его поверить, что все на месте. И тут я чуть не упал. Чемпион высыпал все деньги в простую сетку. Даже не в сумку, а в простую продуктовую сетку! И только после этого он расслабился, поднял рюмку за меня, обнял от всей души и сказал, что впервые в жизни его не обманули. Я так растрогался, что заревел вместе с ним. Натрескались мы тогда прилично…
Завершение этой сумасшедшей встречи было в аэропорту, когда Фишер меня провожал. Я даже не обратил внимания, что эту несчастную сетку с деньгами он взял с собой. А потом начал замечать, что на нас косятся люди. Еще бы – идет чудак, а у него из сетки торчат доллары. Бобби снял куртку, завернул все содержимое туда и прижал к груди.

ЗАВОД

– Это правда, что вы наперекор всем после школы пошли на завод? Или все-таки байка?
– Еще какая правда! В школе я был круглым отличником. Так уж в детстве повелось, что везде и всегда я должен был быть первым. Побеждал на различных республиканских олимпиадах, для меня это было делом принципа. Ведь в своей жизни никаких отметок, кроме «пятерок», не получал – у меня не было ни одно текущей «четверки». Мне была напрямую открыта дорога в Москву. МГУ, МГИМО, «Бауманка», да что там говорить – любой вуз, а я выбрал завод.
– Зачем?
– В то время над нашей школой шефствовал завод «Звезда», и меня упрекнули в том, что мы не помогаем родному предприятию. Это меня задело. Подумал: ну что, Кирсан, мол, оценки хорошие получать ты можешь, а по силам ли тебе выточить деталь в цехе? Несмотря на протест родителей, я пошел пахать. И вот Илюмжинов, золотой медалист, победитель чемпионата Калмыкии по шахматам среди взрослых, – простой слесарь-сборщик. Точил детали для нагревателей инкубаторов. Зарплата – 80 рубликов, смена – 15 деталей за день. Через пару месяцев я уже вытачивал и пахал в ночь сверхурочно. Мой гонорар стал составлять 300 рублей, столько не получали ни отец, ни мама.
– Зауважали?
– Наоборот, мужики на заводе зажали меня возле туалета и хотели устроить «темную». Я уже почувствовал, как надо мной занесли кулаки, но до рукоприкладства дело не дошло. Намекнули: мол, ты что, пацан, самый умный, что ли, тут? Мы специально план не выполняем, только под конец месяца пашем, чтобы его в итоге перевыполнить, работая сверхурочно, и премию оттяпать, а после твоих «трудовых подвигов» нам начальство в план уже не 15 деталей в день назначает, а все 25. Сейчас мы тебя быстро научим уму-разуму. Тогда я понял, что при социализме выгоднее работать меньше.
Пришлось мне обороты сбавить, но в жизни мне этот урок пригодился. Я понял, что в любом деле упорство и желание перевыполнят план.

АРМИЯ

– Зачем вы вместо института отправились в армию? Неужели опять юношеский максимализм?
– Кто-то говорит, что армия – это потерянные годы. А я так не считаю – два года вдали от дома меня многому научили. После завода решился еще на один безумный поступок. Захотелось еще одной жизненной проверки – я сам явился в военкомат в 1980 году и попросил, чтобы меня отправили в Афганистан. Родители подумали, что Кирсан совсем с ума сошел, но я твердо стоял на своем. В Афган не попал, оказался в Северо-Кавказском военном округе. Мой романтизм быстро развеялся, когда начались правила дедовщины.
– Вас сильно били? Только не говорите, что вы сумели построить своих «дедов».
– Перед глазами сейчас картина. Мы стоим вчетвером – четыре салаги, – в руках тяжелые армейские ремни. Четыре бунтаря, которые не хотят стариковских унижений. Гаснет свет, на нас валится град ударов, мы пытаемся отбиваться, но получается с трудом. Кровь, боль, повисшие руки. Однако после этого нас уже не трогали. Тогда я выступил главным переговорщиком со «стариками». Объяснил, что они перегибают палку. Закон есть закон, но и мы тоже люди. После того случая наступил относительный мир.
– Шахматы в армии помогали?
– Никогда не забуду, как драил ленинский уголок. Швабра тяжелая, тряпка мокрая. Два деда рядом за столом пьют чай и играют в шахматы. До того доигрались, что чуть не подрались во время спора, есть ли на доске «мат» или нет. Я типа случайно подошел и все им разложил по полочкам. После этого выиграл пару партий вслепую. Естественно, что меня тут же зауважали, и вместо нарядов я в дальнейшем сидел за доской. Это было здорово. Как вспомню те наряды на кухне... Жирные полы, посуда, которую надо отмывать холодной водой, чистка картошки на 2000 человек. А в это время друзья мне посылали письма, как они сдают сессию и гуляют с девчонками на дискотеках. Хотелось плакать, и слезы сами лились по щекам. Но я знал, что это мой выбор, мой путь и нужно пройти его до конца. Те солдатские годы, тяжелые ремни, мучительные наряды, кровь, синяки и вечный недосып сделали из меня мужчину.

ПАРИЖ

– Как получилось, что вы оказались кандидатом в президенты ФИДЕ?
– Конец ноября 1995-го. В Париже идет ассамблея ФИДЕ. Лечу туда просто потусоваться и поучаствовать в каком-то «надцатом» пункте заседания. Вопрос о проведении шахматной олимпиады в Элисте.
До этого времени я почти не знал никого в ФИДЕ. Конечно, был знаком с тогдашним руководителем организации Флоренсио Кампоманесом. То, что случилось дальше, логике не поддается. Что творится в «Новотеле», который был полностью снят французами, я узнал от арбитра, делегата от Казахстана Булата Асанова. Мол, есть две группировки: те, кто хотят свалить Кампоманеса, – это Анатолий Карпов и его сторонник француз Башар Куатли (первый вице-президент ФИДЕ), ну и сама команда Кампо, которая, по версии Карпова, была заодно с Гарри Каспаровым.
– И вам удалось их всех тонко переиграть?
– Сейчас можно написать целую книгу о том, как я оказался между этих двух огней, как мне как меценату шахмат, самому молодому президенту республики, как незаинтересованному лицу, как человеку независимому предложили сначала стать первым вице-президентом, а потом и президентом. Никто не думал, что делегаты выберут никому не известного паренька. Каждый хотел взять меня в сторонники, не рассматривая серьезно. Свои мнения они меняли постоянно. Карпову было важно, чтобы к власти через Кампо не пришел Каспаров. Кампо хотел либо удержаться, либо посадить своего человека. И тут совершенно неожиданно для них всплыл Илюмжинов. И каждый решил разыграть свою карту, для будущей выгоды. Только вот думаю, что все козыри потом оказались у меня.
– Но вы не могли пойти на эти выборы без одобрения правительства, ведь вы были действующим президентом Калмыкии. У кого спрашивали совет?
– Так мне пришлось звонить самому президенту России Борису Ельцину, чтобы просить благословения. Кстати, сразу набрал и Каспарову, с которым накануне ел пельмени. Так Гарик мне прямым текстом сказал: мол, ФИДЕ осталось жить недолго, я сделаю свою профессиональную ассоциацию, вот она будет преуспевающей, а если ты будешь кандидатом в президенты в ФИДЕ, то знать тебя не хочу.
Ну а Ельцин, можно сказать, меня и благословил: «Водружай над Парижем российский флаг». Трудно себе представить реакцию делегатов, которые знать меня не знали и поверили, что вот этот 33-летний молодой человек сможет из пепла возродить ФИДЕ. Наверное, так распорядился Господь, что я ехал в Париж поужинать в ресторане с друзьями, а попив пива сначала с Кампоманесом, а потом с Карповым, понял, что могу возглавить весь шахматный мир.


КАСПАРОВ

– Почему Каспаров по отношению к вам ведет себя так агрессивно?
– А ведь мы с ним когда-то дружили. Я и сейчас к нему великолепно отношусь. Великий чемпион, боец, сгусток энергии и эмоций. Часто любил кушать у него дома пельмени. Их вкусно готовила мама Гарика – Клара Шагеновна. А что потом? Каспаров не умеет ни с кем долго держать хорошие отношения. Может быть, поэтому у него и в политике не получается, вернее, в ней он ведет себя как ребенок. Потому на последних выборах в Норвегии за ним не пошли люди, не выбрали его главой ФИДЕ, хотя по имени кто, как не он.
Гарику я помогал много раз – от мелких просьб до дел на миллион долларов. Никогда не забуду, как он продавал мне корону, которую выиграл за матч с Карповым в Лионе. Фирма «Корлофф» тогда сделала уникальное ювелирное изделие – корону в виде двух букв «К». Украшение из золота (вес около восьми килограммов) с 1118 бриллиантами. Каспаров должен был продать ее какому-то шейху, а вырученные деньги отдать в помощь армянским беженцам. Шейх слился, и, конечно же, он обратился ко мне. Корона эта мне была не нужна. Но как не помочь Гарику? Договорились, что я отдам за нее миллион долларов. В итоге Каспаров начал причитать, что за сделку французское государство возьмет процентов 30, и мне нужно накинуть и их. Тут я уже возмутился. Мы же уже договорились. Мне что, еще и налоги покрывать?
– Каспаров смирился с потерей денег?
– Нет, пришлось Гарику везти контрабандой корону в Цюрих, где я его ждал. Он ее засунул в спортивную сумку, сверху накидал книг, а бдительность таможенников в поезде усыпил автографами. Кстати, было смешно наблюдать, как мой помощник и Гарри Кимович с ручкой на корточках пересчитывали бриллианты, которых оказалось почему-то на пять штук больше. Вот так 13-й чемпион мира получил от меня миллион. Зачем мне эта корона, которая так и хранится в банковской ячейке, до сих пор понять не могу.
А звонка от Гарика я жду. Он прекрасно знает, как меня найти. Может быть, когда-то одумается, позвонит, вернется в Россию и будет работать на благо шахмат.

ИОАНН ПАВЕЛ II

– Чем вы заинтересовали папу римского?
– Часто ли кого-то приглашает в свою резиденцию папа римский – один из самых влиятельных людей мира? Каково же было мое удивление, когда совсем скоро после моего назначения на пост президента в ФИДЕ я получил бумагу из Ватикана. Иоанн Павел II захотел встретиться со мной. Зачем? Почему? Для меня это было загадкой.
– Вы ее разрешили?
– Да, как только вошел в его кабинет, мне все стало ясно – на столе стояли шахматы. Если честно, думал, что понтифик предложит мне партию, однако на доске уже стояла расставленная позиция. Меня озадачили тем, чтобы поставить «мат» черному королю в пять ходов. Головоломка оказалось очень сложной. Тогда папа поставил мне композицию попроще. Вот «мат» в два хода я нашел, после чего понял, что папа не просто любитель шахмат, а что он – композитор, что в молодости он увлекался составлением задач. И ему очень хотелось показать свои таланты самому молодому президенту ФИДЕ. Потом мы много общались. Для меня эта встреча оказалась очень важной. И, главное, разве мог когда-то простой парень из Калмыкии мечтать, что окажется в кабинете самого папы римского!
  

Кирсан ИЛЮМЖИНОВ
Родился 5 апреля 1962 года в Элисте.
В 14-летнем возрасте Илюмжинов стал чемпионом Калмыкии по шахматам. Впоследствие получил звание мастера спорта.
В 1979 году окончил среднюю школу с золотой медалью.
С1980 по 1982 служил в рядах Советской Армии. Получил звание старшего сержанта.
Работал слесарем-сборщиком на заводе, а затем учился в МГИМО.
В 1990-1991 годах – народный депутат РСФСР и член Верховного совета СССР.
С 1993 по 2010 год – президент Республики Калмыкия.
С 1995 года – президент Международной шахматной федерации (ФИДЕ).
В 1997 году награжден орденом Дружбы.
В 1998 году на юго-восточной окраине Элисты было завершено строительство гостиничного комплекса Сити-Чесс (Города шахмат), где затем многократно проходили различные шахматные соревнования. Центральная площадь комплекса названа именем Илюмжинова.
В 2010 году был награжден орденом «За заслуги перед «Отечеством».
В 2012 году получил звание «Герой Калмыкии» и орден Белого Лотоса.


Переводчик